«Приватизировать, посадить и обратно национализировать» – тупиковая схема развития экономики – Вадим Иосуб

Что принесет бизнесу новый институт секьюритизации, который заработал в Беларуси с 1 июля 2018 года, решит ли он «плохие долги» предприятий, можно ли будет перепродавать «дебиторку» и кредитные обязательства, а также, какую нагрузку он даст национальной экономике, и каким будет курс белорусского рубля к концу года, megapolis-real.by узнал у старшего аналитика компании «Альпари» Вадима Иосуба.

C 1 июля 2018 года в Беларуси заработал институт секьюритизации – новый для отечественного рынка финансовый инструмент, суть которого, если говорить простым языком, сводится к продаже долгов через специальную организацию (СФО).

Например, если банк выдал множество кредитов, получил прибыль, но хочет освободить «замороженные» деньги, чтобы заново пустить их в оборот, он переводит долги по кредитам на баланс СФО, а та в свою очередь выпускает облигации на сумму этих займов и продает их инвесторам. То есть бывшие должники банка становятся должниками СФО, а за счет их выплат гасятся выпущенные облигации. Таким же образом в теории можно продавать дебиторскую задолженность компаний.

«Cекьюритизация – это относительно новый  по историческим меркам инструмент финансовых рынков, который призван превращать постоянные потоки регулярных выплат (по ипотечным, потребительским, коммерческим кредитам и т.д.) в выпуск ценных бумаг. Банкам это нужно, чтобы продавать свои  активы, быстро рефинансировать выданные деньги и снова выдавать кредиты. Покупателями ценных бумаг в основном выступают институты коллективных инвестиций», - говорит Вадим Иосуб.

По его словам, инструмент секьюритизации появился, как возможность продавать устойчивые и надежные потоки выплат, хотя мировой финансовый кризис 2007-2008 г. показал, что эти потоки бывают не всегда устойчивыми и надежными.

В частности, одна из идей секьюритизации заключается в том, что в один выпуск ценных бумаг можно включать диверсифицированные источники выплат, в том числе кредиты,  выданные на разные цели и в разных регионах. Считалось, что если один регион впадет в рецессию, в других регионах конъюнктура не может одновременно ухудшится. Но мировой финансовый кризис показал, что упадок может произойти не только во всех регионах страны одновременно, но и затронуть даже несколько стран и заемщиков. Поэтому для покупателей ценных бумаг секьюритизация - это не безрисковый инструмент, как это представлялось изначально.

- Как вы думаете, будет ли этот инструмент эффективен в белорусских реалиях?

- Обычно финансовые рынки развиваются последовательно. Сначала появляются наиболее простые инструменты - акции и облигации, потом фьючерсы и опционы. Причем это должны быть реально работающие рынки. И только когда они достаточно развиты и насыщены, речь уже может идти о появлении сложных финансовых инструментов, к которым относятся ценные бумаги, обеспеченные потоком доходов (секьюритизация).

В Беларуси рынок акций формально существует, но для того, чтобы их купить, нужно сходить к брокеру, покупателю, в депозитарий и заключить договоры. Это мало похоже на современный рынок, где акции, как минимум, последние лет 20 покупаются и продаются нажатием одной клавиши компьютера. Что касается рынка облигаций, то в Беларуси он тоже далек от идеала – единичные сделки, нет ликвидности, нельзя онлайн выбрать доступные к покупке/продаже облигации и сразу совершить сделку. Кроме того, формально в нашем законодательстве присутствуют фьючерсы, в том числе и на валюту, но это мертвый рынок, на котором заключаются сделки раз в несколько лет. Имея неразвитый рынок базовых финансовых инструментов ожидать, что у нас вдруг заработает рынок производных сложных ценных бумаг, мягко говоря, наивно.

Кроме того, когда банки посредством секьюритизации хотят монетизировать свои «длинные активы», им нужны покупатели с еще более «длинными» деньгами. В основном ими выступают различные институты долгосрочных инвестиций, которых в Беларуси практически нет. То есть даже если представить, что инструмент секьюритизации заработает, кто выступит покупателем этих бумаг, непонятно.

- Что этот инструмент может принести бизнесу, ведь одна из возможностей секьюритизации – продажа дебиторской задолженности компаний.

- Это инструмент финансового рынка, а не для повседневной работы предпринимателей и реального сектора. Секьюритизация позволяет перераспределять финансирование и риски между разными участниками финансового рынка, то есть деньги гоняются между банками, страховыми, пенсионными и инвестиционными фондами. Напрямую бизнес это не затрагивает.

Если банк продает через секьюритизацию имеющуюся задолженность компании, то закредитованность этой компании перед банком уменьшается, значит, она теоретически может повторно кредитоваться в этом банке. Но, по сути, задолженность никуда не уходит, просто компания теперь будет должна не банку, а СФО. И в этом нет больших плюсов, так как риски остаются. Но об этом можно было бы рассуждать, если бы инструмент реально заработал.

К слову, секьюритацзии подвергают изначально «хорошие» долги, либо которые хотя бы кажутся таковыми на начальном этапе процедуры. Это не инструмент управления плохой задолженностью, как могло показаться нашим чиновникам. «Плохие» долги просто так, без серьезного дисконта, никто не купит.

- Зачем тогда нам такой номинально работающий инструмент?

- Можно задавать много вопросов, в том числе, зачем нам неработающий рынок акций, фьючерсов? Недавно был принят Указ № 200 президента РБ о продаже долгов с дисконтом, обмене на собственность и даже прощении долгов. Будет ли он работать? Большие сомнения.

К сожалению, у нас в экономике развиты элементы карго-культа: давайте что-то сделаем, примем очередной закон, чтобы было, как на Западе. И в большинстве случаев это действительно передовые законы, но в реальности они не работают или работают плохо, так как у нас другой рынок, другие экономические реалии.

Сейчас нам нужны реально работающие правовые и рыночные институты, реальное равенство всех форм собственности, неприкосновенность частной собственности, наличие независимого суда. Пока этого нет, и можно приватизировать госсобственность, быстренько посадить новых владельцев и национализировать обратно, когда есть привилегии, доступные только госпредприятиям, вмешательство государственных органов в деятельность частных предприятий и так далее, ни про какое внедрение сложных финансовых инструментов речи идти не может – они просто не будут работать.  

- Если секьюритизация не несет дополнительной нагрузки экономике, может, она приближает Беларусь к цивилизованному рынку?

- Это попытка выкрасить черепицу дома в красивый цвет, пока не заложен даже фундамент. Нужно делать все последовательно: сначала фундамент, потом стены, а затем крыша.  Если делать в обратном порядке – это абсолютно бессмысленное занятие. Пока не будут решены фундаментальные проблемы рыночных институтов, в какой цвет черепицу не крась, дома не появится, и жить в нем будет нельзя. Нам сегодня нужно думать о базовых вещах, про которые постоянно говорит МВФ: управление госпредприятиями и их «плохая задолженность».

- И традиционный вопрос – что будет происходить с рублем к концу года, ждать ли очередной девальвации?

- Сегодня курс искусственно не сдерживают, поэтому ждать глобальной девальвации не стоит. Конечно, небольшие колебания будут, но они напрямую зависят от спроса и предложения на рынке. С точки зрения валютной корзины белорусский рубль устойчиво укрепляется с середины января, так как валюты продают больше, чем покупают, причем в большей степени это обусловлено активностью физлиц. Изменение этой тенденции возможно к концу года, то есть белорусский рубль может начать снижаться к валютной корзине, в результате чего он может вернуться к уровню начала этого года. В среднесрочной перспективе логично снижение рубля к валютной корзине приблизительно пропорционально инфляции, которая сегодня находится на исторических минимумах.

Наибольший вклад в движение курса отдельных валют будут вносить внешние факторы, как будет колебаться доллар относительно евро и российского рубля на фоне повышения ставок ФРС США. К слову, российский рубль сегодня демонстрирует очевидную слабость к доллару и белорусскому рублю, что является итогом последних санкций.

- То есть к концу 2018 года курс доллара по отношению к «зайчику» будет примерно в том же диапазоне, что мы наблюдаем и сегодня?

- Да, вероятнее всего он будет колебаться вокруг 2 рублей.

Мария Мелёхина